Жена у меня все больше улыбается и шутит, а тут – вся бледная и трясется. В руках она держала горящую свечу, а на полу в прихожей я заметил бутылку со святой водой.
Конечно, я спросил, что случилось, а она только всплеснула руками. Потом все же успокоилась немного и рассказала. Оказывается, день прошел, как обычно. Они с дочкой были дома.
И когда уже начало темнеть, Леночка прибежала на кухню, где Нина готовила ужин, вцепилась в ее фартук и начала кричать, что она боится кого-то. И что этот кто-то находится у нас в детской.
Конечно, Нина сразу бросилась в детскую, и конечно, там никого не было. Да и кто мог неожиданно оказаться в запертой квартире? Свет горит – темнота не могла напугать ребенка, игрушки по полу разбросаны, так как она ими играла.
А Леночка плачет и продолжает показывать пальцем в пустую комнату. Говорит, что среди ее кукол сидит страшное волосатое чудище с большими зубами, которого она очень боится.
Нина уже подумала, что у нас крысы завелись, только сколько Леночка не показывала ей, она никого не видела. Ребенок же продолжал плакать и кричать, что она его боится. Нина уже и в комнату зашла, и все игрушки в коробку сложила, и в углах посмотрела – нет там никакого чудовища.
- Мама, разве ты не видишь? Вот он сидит! – Нина не могла не верить дочери, но как быть, если сама она никого не видела?
На шум прибежала из другой комнаты наша собака. Нина вопросительно посмотрела на Лекса, но он не подавал никаких признаков тревоги, только пытался разобраться в том, а что тут происходит, и почему собственно, все шумят?
Ну, уж если и собака никого не учуяла – определенно в комнате не было никакой крысы.
Между тем дочка продолжала плакать и кричать. Нина попыталась ее успокоить, взяла на руки – бесполезно. Было видно, что ребенок действительно очень напуган. Только вот чем? Или – кем?
Тогда-то Нина и решила обойти дом с зажженной свечой и окропить детскую святой водой – вспомнила советы своей бабушки. Так и сделала. Потом спросила Леночку, все ли еще она видит страшное чудище.
Та кивнула, но сказала, что теперь чудище спряталось в углу и очень боится, прямо трясется. Нина еще раз побрызгала комнату святой водой, особенное внимание уделяя тому углу, на который указала Леночка. Затем она взяла малышку за руку и увела из детской, а в этот момент я как раз и вернулся.
Конечно, первым делом я осмотрел внимательно детскую. На первый взгляд там все было как обычно. Жена уже навела там порядок, все игрушки находились на своих местах. О недавнем происшествии напоминала только небольшая лужица воды в дальнем углу.
Лекс тоже зашел со мной в комнату, но ничего интересного для себя там не нашел, а потому вернулся на кухню. Нина уже накрывала на стол, гремела посудой и, конечно, псу было там намного интереснее, чем в пустой комнате.
Когда мы поужинали, дочка уже совсем успокоилась. Мы с ней немного пообщались, а потом она ушла к себе.
Но через пять минут вернулась и попросила дать кусочек бисквита – сказала, что хочет угостить чудище. Конечно, мы все снова пошли с ней. Леночка показывала на дальний угол и просила маму больше не поливать чудище водой, говорила, что оно не злое, наоборот, хочет с ней играть, а мама его напугала.
С этими словами она подошла к углу – в руках у нее был бисквит. На секунду она повернулась к нам спиной. А когда я снова увидел ее руки, то заметил, что бисквит исчез.
Конечно, я удивился и спросил, куда она его дела. Леночка ответила, что чудище съело. И, мол, не нужно больше его обижать. Это привело Нину в изумление – еще недавно ребенок плакал и кричал, что боится незваного гостя, а теперь она улыбалась.
На вопрос жены: «Разве ты больше не боишься?», Леночка ответила, что нет, что чудище хорошее. Оно тоже живет с нами, а если мы будем плохо с ним обращаться, то оно уйдет. И тогда может случиться беда. Откуда такие мысли у четырехлетнего ребенка?
Честно сказать, это меня немало озадачило. Тем более что Леночка сказала, что собирается ложиться спать – раньше ее было непросто уложить, а тут вдруг сама начала расстилать свою постельку. Оказывается, чудище сказало ей, что уже пора.
Нервы моей жены были на пределе. Она сказала, что сейчас позвонит нашим друзьям и спросит, не можем ли мы переночевать у них. Я понял, что Нина боится оставаться в доме. Леночка же продолжала уверять, что все хорошо.
Я решил, раз дочка не боится, то никуда не поедем, пусть ложится спать, а мы с Ниной пойдем на кухню, примем по 50 грамм коньячку для успокоения перед сном и тоже ляжем. В шутку спросил дочь, не налить ли нам коньяку и чудищу? Пусть выпьет с нами за знакомство.
Она отнеслась к моему вопросу серьезно, повернулась в угол, затем сказала, что чудище отказалось, оно не пьет спиртного. В общем, коньяк пил я один, а жена полезла в аптечку за валерьянкой.
Честно говоря, мне было не по себе, а потому я решил, что дочка будет сегодня спать с нами – благо кровать у нас большая, места всем хватит, даже Лексу, который пристроился в ногах.
Леночка быстро уснула, а вот мы с женой долго лежали без сна. Я пытался успокоить ее, говоря, что все это детские фантазии, и вот, что даже Лекс ничего не почуял, а должен был бы.
Но Нина возразила мне, что нечистую силу чуют только кошки. Кошки в нашем доме не было. На это возразить мне было нечего, а потому я повернулся на бок и, в конце концов, уснул.
Странно, но ночью мне ничего не снилось. Утром, как всегда, я ушел на работу, а вечером, конечно же, прямо с порога поинтересовался, как поживает наше чудище. Честно говоря, я полагал, что все уже забыто. Но не тут-то было.
Нина серьезно ответила, что чудище в детской и играет с нашей дочерью. Между прочим, она очень довольна его компанией и больше никаких страхов или криков. В этом я и сам смог убедиться, заглянув в комнату.
Леночка так увлеченно возилась с игрушками, что даже меня не заметила. А я не стал ее ни о чем расспрашивать. Что касается жены, то она тоже успокоилась. Так в нашем доме поселился домовой.
